— 2010 год был успешен на Озерном месторождении, с учетом запланированного?
— Работы на Озерном выполняются в соответствии с лицензией. Запущено горнодобывающее предприятие на один миллион тонн руды. Работает вся инфраструктура в полном объеме. Завершен проект по строительству горно-обогатительного комбината на восемь миллионов тонн руды в год. В общем, все идет согласно действующему плану-графику.
— Недавно был заключен контракт по проекту строительства Озерного горно-обогатительного комбината с китайской компанией Metallurgical Corporation of China (MCC). На каких условиях китайская сторона заходит на объект?
— Согласно нашим договоренностям, они будут закупать продукцию Озерного горно-обогатительного предприятия в объеме 40 процентов. MCC будут нашими техническими консультантами и партнерами по строительству горно-обогатительного комбината, всей сопутствующей инфраструктуры, ТЭЦ и железной дороги.
— Продолжаются ли переговоры о вхождении «Роснано» в разработку Ермаковского месторождения?
— 16-го декабря технический совет «Роснано» одобрил прохождение заявки на строительство металлургического комбината на Ермаковском бериллиевом месторождении. Речь идет о достаточно больших суммах инвестиций. Я пока не хочу уточнять цифры. Мы находимся в первой трети пути проработки этого проекта в госкорпорации, и предстоит преодолеть еще много этапов.
— В 2010 году наметились ли какие-нибудь сдвиги в позиции федеральной власти по Холоднинскому месторождению?
— Первое: продолжается практическая работа сторон по уточнению позиций. Поскольку месторождение было задето освоением задолго до принятия закона «О Байкале» и до появления особо охраняемой зоны ЮНЕСКО.
Второе: все, что мы планируем там делать, — это разработка с соблюдением экологически безопасных технологий. Это наша принципиальная позиция. Соответственно сейчас подготовлены результаты независимых проверок по Холоднинскому месторождению, его экологическому состоянию и способности влиять на Байкал. Поэтому, я думаю, в следующем году будут какие-то решения правительства России.
— Несколько недель назад общественность в лице Совета старейшин при президенте Бурятии попеняла ему лично на долгие сроки реализации проектов «Метрополя» на месторождениях Бурятии. У вас есть возможность отразить свою точку зрения.
— Во-первых, все делается в соответствии с требованиями лицензий, которые существуют несмотря на разразившийся экономический кризис. Многие компании вообще прекратили свое существование и обанкротились. Поэтому Совет старейшин может порадоваться за нас, что мы выжили и работаем в Бурятии, несмотря на кризисное время.
Что касается Холоднинского месторождения, то не моя вина в существующих противоречиях. С одной стороны, нам нужно его разрабатывать, с другой, правительство России включило его в особо охраняемую территорию. Я не имею права даже дороги строить и электричество туда проводить. Как только эта коллизия будет решена, мы сразу приступим к работам. И я очень благодарен Совету старейшин за ту заботу, которую они проявляют к деятельности группы компаний «Метрополь» в Бурятии.
— Интерес «Метрополя» в турзоне на Байкале подкреплен управлением «Запсибгазпром» и несколькими дочерними компаниями-резидентами Зоны. С какими основными трудностями это направление бизнеса столкнулось в уходящем году?
— Менялось руководство особых экономических зон и была приостановлена система финансирования. Понимая, что любая остановка будет сдвигать сроки начала строительства объектов туристско-рекреационного назначения, «Метрополь» профинансировал «Запсибгазпром» самостоятельно. Это был тот момент, когда стройка на Байкале должна была встать, но она не встала. Я считаю, что это достижение группы компаний «Метрополь» в кризисное, тяжелое время.
Еще у меня будет просьба к правительству Бурятии. Надо все-таки ускорить работы в той части инфраструктуры «Байкальской гавани», которая лежит на плечах правительства и их компаний на подряде. Там работы отстают. А из-за взаимосвязанности мы не можем ввести некоторые из своих объектов в эксплуатацию. Это крайне важный момент, на который стоит обратить внимание.
И второй момент — дорога (Улан-Удэ - Курумкан. — от ред.). Это кровеносная артерия, которая соединяет жизнь Байкала со столицей Бурятии. Поэтому дорога должна быть отличной. С горем пополам работа там продвигается вперед, но недостаточно быстро. Там есть куски, которые не работают.
— Какими Вы видите структурно ваши интересы в турзоне? Это будет управление строительством туристических объектов под ключ на дальнейшую продажу или девелопмент самого «Метрополя» и «дочек»?
— Как вы знаете, у нас достаточно многопрофильная группа. В «Метрополе» есть компании, которые управляют девелопментом, а также туристическими комплексами. Поэтому в моих планах стоит полный девелопмент и управление нашими объектами на Байкале. А что будет далее, лет через 10 лет, я не загадываю.
— Год назад в одном из интервью Вы обозначали интерес к улан-удэнскому аэропорту, с точки зрения девелопмента. С той поры от «Метрополя» ничего не было слышно. Интерес угас?
— Мы занимаемся туризмом в Бурятии. Поэтому заинтересованы, чтобы первое прикосновение к республике (аэропорт) было красивым и приятным для каждого прибывшего туриста. Сюда относится не только внешний вид аэропорта, но и удобства, связанные с прохождением границы, например. Летом, при содействии группы «Метрополь», президент Бурятии приглашал группу японских бизнесменов. Могу сказать, что эти 20 человек проходили границу больше часа. Мы можем говорить о массовом иностранном туризме в таких условиях? Пока нет.
Ранее я предложил выделить нам землю, чтобы построить рядом терминал для VIP-гостей. Президент Бурятии поддержал такую идею. Но в процессе обсуждения мы вышли на австрийскую компанию (владельцев аэропорта) и выяснили, что они имеют желание продать объект. Правда, на тот момент цена была достаточно высокой. На сегодня контакты с ними продолжаются, и об их результатах вы скоро услышите.
— Продолжаем по Улан-Удэ. Скоро откроется бизнес-центр на улице Борсоева. В Бурятии вызвал резонанс возможный переезд на его площади резиденции Улан-Удэнского горсовета депутатов. Насколько такой коммерческий проект может быть реализован?
— Мы работам в рынке, и вопрос коммерции лежит в основе всего. Естественно, если бы такое событие состоялось, то вес этого здания на территории Улан-Удэ был бы очень серьезным.
Вообще, это будет функциональный комплекс. Отель четыре звезды, фитнес-центр с бассейном, несколько ресторанов, бутики, офисный центр, банк. Три этажа будут отданы под гостиницу и пять — под офисы. Важно, что в условиях бурятской зимы там будет подземная автостоянка. Со временем это станет культовым местом. Название отелю мы уже придумали. Он будет называться «Мэргэн Батор».
— Сохраняется ли у структур «Метрополя» интерес к гостиничному бизнесу в Улан-Удэ? В частности, резонанс вызвало участие одной из ваших структур в конкурсе на гостиницу «Гэсэр».
— Первое касание туриста в Бурятии — это аэропорт, далее — хорошая дорога из него в Улан-Удэ. Но в городе качественных гостиниц явно не хватает. Есть гостиница «Сибирь», будет «Мэргэн Батор» на 37 номеров. Этого недостаточно. В то же время крупнейшая туристическая компания Японии обещает мне, при налаженной инфраструктуре, до 10-ти тысяч туристов в год в Бурятию. Где мы их будем размещать? А для японских туристов, например, нужны высококачественные отели. Хотя бы «четыре звезды».
Поэтому мы заинтересованы в приобретении или строительстве многофункциональных отелей. Будет «Гэсэр» выставляться на продажу — участвуем, другие — тоже будем участвовать. Не будут выставляться — будем строить новые отели.
— Макроэкономический вопрос. Ваша цитата год назад: «Экономический кризис еще не закончился, потому что деньги из финансовой системы до предприятий не дошли». Что у нас сейчас с экономическим кризисом в стране и с деньгами?
— Деньги до предприятий так и не дошли. Кризис продолжается. Eдинственное, что госбанки начали финансировать государственные компании или корпорации с большой долей государственного участия. Соответственно, работает крупный капитал для крупных госкорпораций. Что касается среднего и малого частного бизнеса, то, к сожалению, он находится по-прежнему в тяжелом положении, как и год назад. Первые росточки только сейчас выходят на поверхность. Но от моих ожиданий это на уровне одного процента. В общем, кризис не закончился, но первые ощущения, что он уходит, появились.
— В каком направлении надо двигаться Бурятии, чтобы выйти на совершенно иной уровень экономического развития?
— У республики имеется всего лишь несколько точек роста. Самое основное — это горнодобывающее направление. Но необоснованная торопливость вредна. Горы как стояли, так и будут стоять. Надо подходить качественно к любому объекту.
Второе — туризм. Но для туризма нужен сервис. Прежде всего, скорость передвижения по республике. Дорогу до Турки, я надеюсь, доделают, но на этом останавливаться нельзя. Нужны целевые муниципальные, республиканские, федеральные программы по инфраструктуре Бурятии — это дороги, электричество, связь. Перспективным вижу развитие малой авиации.
Третье направление развития Бурятии — логистические центры. Пересечение китайско-европейских потоков дает возможность стать центром их перераспределения. Чтобы из Улан-Удэ улететь до Токио (слава богу, появился рейс Улан-Удэ — Улан-Батор), раньше надо было добираться до Иркутска, потом лететь в Пекин, оттуда в Токио. Или в Москву и потом в Токио. Во Владивосток из Улан-Удэ попасть нереально сегодня. Поэтому необходимо развивать Улан-Удэ и Иркутск как центры транспортного сообщения.
Четвертое направление — энергетика. Кроме Гусиноозерской ГРЭС, практически ничего нет. Электричество дорогое в Бурятии, значит, вся продукция дорогостоящая и неконкурентоспособная. Нужно подумать, как существенно снизить стоимость электричества — раза в три-четыре.
Летом начал обсуждаться вопрос о строительстве газопровода из Иркутской области в Бурятию через Байкал. Необходимо получить все комментарии ученых, Академии наук и с коллективным решением обратиться к «Газпрому». Это сэкономит миллиарды долларов на строительстве обходного газопровода. Наличие такого дешевого ресурса изменит всю промышленную картину Бурятии.
