Накануне в Улан-Удэ в правительстве Бурятии вновь состоялось собрание чиновников и родителей, чьи дети умерли или чьим детям стало хуже в медучреждениях. Возглавлял его Игорь Зураев, первый заместитель председателя правительства республики.
Промежуточные итоги
Как сообщал «Байкал-Daily», родители – 31 человек - написали коллективное обращение главе Бурятии, где просят его принять меры в отношении детской больницы на Модогоева, организовать расследование трагических эпизодов. Отчитался вчера, 3 июня, на собрании министр здравоохранения Бурятии. Первым пунктом шло увольнение главного врача Детской клинической больницы Галины Егоровой.
- На сегодняшний день главный врач находится на больничном листе, но мы назначили в качестве исполняющей обязанности с 31 мая Санжиеву Людмилу Афанасьевну, ранее работавшую заместителем главного врача по клинико-экспертной работе Детской республиканской клинической больницы. Егорова, как только выйдет с больничного, будет уволена по инициативе работодателя по 278 статье, - сказал Дамбинима Самбуев.
Кроме того, министерство провело проверку квалификации персонала злополучной больницы.
- Мы провели проверку на соответствие квалификационным требованиям – в том числе проверку личных дел, сертификатов обучения медицинских работников. Все врачи соответствуют квалификационным требованиям, характеристикам должностей в сфере здравоохранения, - продолжил министр.
Было озвучено, что проведение ведомственного контроля (по произошедшим ранее случаям) в министерстве закончится 6 июня, и 7 числа чиновники предоставят письменный ответ по каждому происшествию. То есть они напишут 31 человеку, которые подписали обращение главе Бурятии, и сообщат о результатах проверки.
Также министр добавил, что комиссия во главе с зампредом правительства Вячеславом Цыбикжаповым начинает проверку самого министерства здравоохранения. Она приступит к работе с 5 июня.
- Следующий вопрос – перевод паллиативных коек Детской клинической больницы, также закрытие и перевод реанимации больницы в виду отсутствия квалифицированного персонала, оборудования и условий. Нами принято решение о создании стационарного отделения паллиативной помощи детского населения на базе Детской республиканской клинической больницы. Мы полностью будем его туда переводить. И по поводу закрытия и перевода реанимации - мы буквально в течение этого месяца рассматриваем вопрос перевода всех реанимационных коек в ДРКБ, - отметил он.
Большинство вопросов у пап и мам были к начальнику отдела медицинской помощи детям и службы родовспоможения минздрава Бурятии Туяне Будаевой. Поскольку многие родители общались именно с ней в процессе лечения детей, а также после.
Проверка Роспотребнадзора
Сейчас управление Роспотребнадзора по Бурятии проверяет детскую больницу на Модогоева. На собрании чиновники добавили, что попросят специалистов зайти с проверками и в Детскую республиканскую больницу. Одна из мам сказала, что надо «зайти» и в инфекционную больницу. Поскольку там в мае умерла её пятимесячная дочка.
- Девочка моя умерла 11 мая, происходило это так. 9 мая поднялась у неё температура, вызвали скорую, скорая помощь приехала. Медики посмотрели, послушали - всё чисто в лёгких. При этом я говорила фельдшеру, которая приезжала, что мы недоношенные родились. У меня двойня, она вторая родилась. До этого, когда дочке не было месяца, она переболела двухсторонней пневмонией в ДРКБ на проспекте Строителей. Мы вылечились, потом в конце марта мы заболели опять, пролежали, пролечились. И когда 9 мая мы вызвали скорую, они сказали, что у нас лёгкая форма ОРВИ, смысла в больницу ехать нет. Мы снизили днём температуру, нам назначили лечение. В этот же день вызываем опять бригаду скорой помощи, нам опять сказали, лёгкая форма ОРВИ, - рассказала улан-удэнка Вера.
Назавтра пришёл дежурный педиатр, который сказал то же самое. Затем началось кошмарное – у малышки начались судороги.
- В пятом часу утра у малышки начались судороги, в 5.05 я вызвала скорую помощь, и бригада нас отвезла в инфекционную больницу. Поступили мы в 6.20, поставили нам кишечную инфекцию. Она была 5,5 кг у меня, крошечка вообще. Поступили мы и три часа нас там пытали, ей пробовали катетер поставить внутривенно. Пока она в процедурке у них не начала закатывать глаза, пока не впала в кому, они в реанимацию не отвезли ребёнка, - с трудом сдерживая слёзы продолжила женщина.
Вечером девочка умерла.
- Сказали – генерализованная вирусная инфекция. Потом по снимкам оказалось, двусторонняя пневмония тяжёлой формы, сколько врачей было, слушало её?! – задаётся она вопросом.
Дальше улан-удэнка говорит, что никуда не хотела обращаться. Однако результаты вскрытия, последующие диагнозы её насторожили.
- После того, когда произошло вскрытие, которое показало сдавливание головного мозга, отёк головного мозга и менингоэнцефалит, я начала бить тревогу, коли у нас второй ребенок. Я позвонила в реанимацию и спросила врача, который наблюдал за моей девочкой, каким образом мы могли подцепить менингоэнцефалит, это же серьёзная инфекция, он мне отвечает – кто-то из вас, значит, носитель, чихнул и так далее. Я говорю – дайте нам всем направления, чтобы мы обезопасили второго ребёнка. Затем я сходила в СЭС, в саму больницу, разговаривала с исполняющей обязанности главного врача. Я её слезно просила – дайте нам какие-то направления, возьмите анализы, чтобы мне обезопасить второго ребёнка. После этого всего уже началось, что это был не менингоэнцефалит, а пневмококковая инфекция, - заключила Вера.
Она добавила, что наняла адвоката расследовать этот случай и передала все документы ему.
В конце собрания было решено встретиться в следующий раз ориентировочно 17 июня.
Ведомственный контроль
Также журналистам дала интервью начальник отдела медицинской помощи детям и службы родовспоможения минздрава Бурятии Туяна Будаева.
- Каждый человек имеет право на своё мнение, каждый оценивает ситуацию со своей точки зрения. Министерство здравоохранения проводит ведомственный внеплановый контроль по медицинской документации – по соответствию оказания медицинской помощи, порядкам, стандартам и клиническим рекомендациям. Я не могу говорить об этих случаях, потому что это врачебная тайна. У меня на сегодня нет от каждого родителя согласия на разглашение врачебной тайны, поэтому публично говорить по каждому случаю я просто не имею права, - отметила она.
Представитель минздрава пояснила – «всё, что было в наших силах, мы всё сделали».
