Алексей Цыденов в интервью республиканским телеканалам рассказал о причинах принятых решений по закрытию торговых центров, сферы общественного питания и услуг, а также продлению дистанционного режима обучения в крупных населенных пунктах.
По его словам, система здравоохранения на данный момент сильно перегружена – почти все лечебные учреждения, за исключением онкологического и туберкулезного диспансера, перепрофилированы под «ковидные» госпитали. Для лечения больных COVID-19 задействованы частные гостиницы и некоторые социальные учреждения. При этом, в работающих круглосуточно тест-лабораториях скопилось более 25 тысяч неисследованных проб. Системе здравоохранения нужна передышка, и введённые ограничения, а также привлечение внимания жителей на остроту проблемы и впоследствии более ответственное отношение к ситуации – вот на что рассчитаны решения.
- В одном интервью вы говорили, что ситуация будет преломлена, когда количество выздоровевших превысит количество заболевших. Почему до сих пор не удаётся переломить ситуацию по новой коронавирусной инфекции?
- В целом, мы ожидали второй волны коронавируса, говорили об этом всё лето, что она будет совмещена с сезонным ростом ОРВИ и что к нему присоединится коронавирус. Рассчитывали, что ситуация будет легче, рассчитывали на более ответственное отношение людей к этой ситуации. Весной, надо отдать должное, у нас люди все были более дисциплинированными. Помните, у нас и поведение было более аккуратное, и людей на улице было меньше, и в общественных местах. В общем, другое отношение людей было к ситуации, к болезни, к осторожности. Видимо, легкое прохождение весны и июня и, по сути, совсем лёгкий вариант июля-августа привёл к тому, что появилось обманчивое самоуспокоение, и люди потеряли осторожность. Сейчас ситуация меняется, люди уже более ответственно относятся, но сентябрь-октябрь привёл к тому, что произошёл резкий рост заболеваемости, COVID-19 разошёлся в массы, по всем районам. Это передаётся уже маятником между родственниками, в связи с этим, продолжается прирост заболевания. И заболевших, к сожалению, больше, чем выздоровевших. И с каждым днём всё больше требуется «ковидных» коек. Но они тоже не могут быть бесконечными. Мы задействуем сегодня все свои ресурсы: практически все больницы переведены под «ковидные» койки. Дополнительные места занимаем: гостиницы и прочее перепрофилируем под «ковидных» больных. Остановили плановую госпитализацию, диспансеризацию, что, безусловно, не хорошо для людей, у которых другие болезни, кому тоже требуется помощь. Поэтому ситуация достаточно сложная и требует принятия более кардинальных мер.
- Алексей Самбуевич, буквально несколько минут назад вы озвучили новые ограничения. В связи с коронавирусом у нас закрываются торговые центры, бани, сауны, кафе и рестораны, продлевается на две недели дистанционное обучение в школах. Вы подчеркнули, что это ограничение всего на две недели. Только на две недели без продления?
- Две недели длится инкубационный период. Нам нужно сейчас максимально разобщить людей, максимально снять напряжение в системе здравоохранения и системе тестирования. Рассадить по максимуму людей по домам, раздать всем лекарства и эту волну сбить. Нам надо переломить этот рост в сторону снижения. Я надеюсь, что у нас это получится. Мы не намерены продлевать более, чем на две недели, потому что дальше уже экономические последствия будут более тяжёлыми. Здесь уже вопрос не только системы здравоохранения. Поэтому да, ограничения на две недели. Повторюсь, основные предпосылки к этому: все-таки у нас дети итак уже практически месяц просидели дома, и у нас количество больных не уменьшается, у нас все койки заняты. Сейчас, если дети выйдут на учебу, понятно, что опять произойдет взаимный обмен инфекции, и будет рост положительных. Мы опять задержали детей с выходом на учебу. Но мы же не можем детей не учить. Мы же не можем до мая месяца ждать, пока ситуация не станет лучше, и тогда дети выйдут. Мы должны принимать меры, чтобы наши дети могли выйти на учебу. Понятно, что когда мы их выпустим, будет рост. Соответственно, нужно создать запас коечного фонда, запас лекарственных средств. Нам подушку безопасности, небольшой запас нужно сделать. Также у нас ситуация с врачами и всем медицинским персоналом: фельдшерами, медсестрами, медбратьями, санитарами и санитарками, техническим персоналом. Люди физически на износе. Они работают, сжав зубы, на волевых и на чувстве ответственности. Мы тоже понимаем, что если сейчас у нас перегорят медицинские работники, их некем будет заменить. Некому будет лечить. Нам нужно не надорвать совсем наших врачей. Нам нужны две эти недели передышки, чтобы переломить ситуацию.
И еще: честно, это встряска. Посыл: все-таки, люди, проснитесь! У нас большая часть людей ответственно относится: маски носят и дезинфекцией занимается. Но часть все-таки безответственно. У нас 50% выявляемых случаев - это от 19 до 30 лет. То есть молодежь ходит, не думает ни о себе, ни о близких, ни об окружающих.
У нас такая задача: привлечь внимание всех к тому, что не время для шуток и безответственного отношения. Нужно всем собраться и думать, повторюсь, не только о себе: я не заболею или заболею – ладно, вылечусь. А когда человек заболевает, сразу начинаются претензии: почему ко мне никто не едет, почему я долго жду, а где мои тесты и так далее. Как только это касается тебя или твоих близких, начинается совсем другое настроение: беспокойство, требования и так далее. Поэтому нам все-таки нужно сейчас эту ситуацию изменить и в сознании, и в поведении, и в системе здравоохранения. В общем, такая вынужденная мера. Я надеюсь, что через две недели у нас будет другая ситуация.
- Хотелось бы узнать, какие-то меры господдержки будут ли приняты в сторону предпринимателей, и что вы прогнозируете?
- Да действительно, ко мне много обращений было. Даже за эти два дня, когда мы сказали, что вводим ограничения. За это время поступило множество обращений непосредственно ко мне: через соцсети, через СМИ – по-разному. Но поверьте мне, количество обращений от родителей: «Выпустите наших детей учиться», и обращений от людей, которые не могут вовремя получить медицинскую помощь, в десятки раз больше, чем обращений предпринимателей. У нас 147 тысяч детей учатся в школах. И сейчас почти 90% не пойдут. Это город, все райцентры не выходят, Иволгинский район полностью, крупные населенные пункты Кабанского района и другие. Большинство детей остаётся дома, и последствия значительные. Я вижу обращения, понимаю их.
Повторюсь, президент принял решение о том, что все пострадавшие отрасли, а мы закрыли только пострадавшие отрасли, для них до конца года полностью отменены налоги (они были отменены до 1 октября) и перенесены на следующий год с реструктуризацией. То есть в следующем году до конца года можно выплачивать. Но чтобы не возникало двойной налоговой нагрузки в следующем году, мы своим решением снизили УСН, у нас все в основном на нем сидят, для пострадавших отраслей до 1% на «доходы» и 5% на «доходы минус расходы», вместо 6% и 15% соответственно. На следующий год снизили ставку в 6 раз, и это как раз те, кто сегодня попадает под закрытие. Мы понимаем ситуацию и в то же время идем навстречу.
- Есть много людей, которые не сдают анализы, и лечатся. Может пора им дать какие-то рекомендации, по препаратам, по курсам лечения? Есть ли вообще какие-то препараты, чья эффективность доказана в борьбе с коронавирусом. Что вы делаете для того, чтобы ликвидировать дефицит лекарств?
- Первое. Про самолечение. Здесь палка о двух концах. По каждому чиху вызывать врача – это дополнительная нагрузка на систему, но в то же время вызывать врача надо, ведь самолечением заниматься опасно. Поэтому дать каких-то универсальных советов невозможно, нужно смотреть по состоянию пациента, чтобы врач смотрел.
Второе. Да, у нас есть проблемы с анализами. 25 тысяч не сделанных анализов лежат в лабораториях, которые работают круглые сутки. Мы оборудование дополнительное закупили, людей переучиваем. Мы делаем более 5 тысяч анализов в сутки. И по количеству анализов на численность населения - мы в лидерах по стране. Но, несмотря на это, у нас большое количество скопившихся анализов. Надо сказать, что на количество анализов влияет то, что перед выпиской человек должен сдать анализ два раза. Для того чтобы ускорить проведение тестирования, мы стали закупать экспресс-тесты на антитела и антиген. На антитела экспресс-тест показывает на 5-8 день с момента заражения, тест на антиген - с первого дня, он более чувствительный. Он дорогой, к сожалению, импортный, но мы идем на это, чтобы люди не ждали анализы. На подтверждение есть или нет заражение, мы стали использовать тест на антиген, чтобы быстрее диагностировать. Раздали врачам, они выезжают на дом, и человек сразу получает результат. Если есть признаки заболевания, надо проверяться.
То, что касается каких-то рекомендаций. Мы сделали специальный выпуск газеты «Бурятия». Он бесплатно по всей республике расходится, там рекомендации по питанию, как пользоваться посудой, как изолироваться от семьи, если больной находится дома. Там же прописаны рекомендации по схемам лечения, они официально Минздравом России выданы. Но, повторюсь, эти рекомендации надо использовать вкупе с консультацией врача.
То, что касается поставки лекарств. Сегодня мы работаем напрямую с поставщиками, с Минпромторгом России, Минздравом России. Определили «Бурят-Фармацию» нашим главным поставщиком, потому что частные аптечные сети работают через коммерческих дилеров, поставщиков и на фоне дефицита не имеют приоритетного доступа к лекарствам. У госкомпаний есть более приоритетный доступ. Поэтому мы нашу «Бурят-Фармацию» за руку везде водим, вчера встречались с «Фармстандартом». И поставки идут уже напрямую на «Бурят-Фармацию», они же поставляют лекарства и в медицинские учреждения, и в аптечную сеть. К сожалению, дефицит лекарств сегодня не только в республике, но и по всей стране, у наших соседей, и в Москве.
Но и надо признать, что по многим препаратам дефицит в мире. Промышленность в целом, к сожалению, не готова к такому объему производства. И ещё ажиотажный спрос рождает, скажем, так упреждающие закупки, когда люди покупают больше, с запасом на всякий случай. Как только лекарство появляется, его разбирают. Немножко паники про дефицит гречки - и за три дня люди разбирают месячный объем крупы. В свое время такие же вещи были с солью и спичками.
Поставки лекарств пошли, подготовлен график. На этой неделе были поставки, в понедельник будут. У нас «Арбидола» сейчас 96 тысяч пачек идёт, «Азитромицина» и других лекарств. То есть в принципе мы раскрутили систему.
С министром здравоохранения России Михаилом Борисовичем Мурашко вчера в Москве обсуждали, озабоченность такая есть и на федеральном уровне. Все понимают, что происходит. Минпром РФ, Минздрав РФ в ручном режиме делят лекарства между регионами в зависимости от ситуации, поэтому поставки у нас есть не так быстро и не в тех объемах, как бы нам хотелось, чтобы закрыть весь дефицит ещё и с запасом. Мы работаем, чтобы хотя бы потребность в лекарствах у нас закрывалась.
- Алексей Самбуевич, согласитесь, что ситуацию с коронавирусной инфекцией могла бы изменить прививочная кампания, вакцинация против коронавируса. Я знаю, в Московской области начинают прививать педагогов. Когда прививка дойдет до Бурятии?
- Во-первых, не совсем верная у вас информация. Это единичные случаи прививки, то есть это не массовая вакцинация идет в Московской области, так же, как и по всей России. Это сейчас начались поставки. И к нам в том числе. Мы, в первую очередь, сейчас прививаем медицинских работников – тех, кто в зоне риска. С декабря ожидаем более массовые поставки вакцины. Пока не знаем, сколько конкретно, но мы к этому готовимся. Закупили 36 морозильников, потому что эта вакцина требует холода – хранение и транспортировка при температуре от -18 градусов и ниже. Повторюсь, что не готов сейчас сказать цифру, сколько будет нам, потому что по стране не распределено. С декабря поставки начнутся, и начнем прививать. В первую очередь, медицинские работники, учителя. Ждем, готовимся.
- Будет ли сейчас в аэропорту снова Роспотребнадзор стоять, потому что много людей сейчас приезжают из других регионов?
- Пока в аэропорту каких-то ограничений мы не вводим. Температурный режим сейчас проявляется дистанционным термометром, не каждого вручную. Ограничение по перемещению пока не вводится.
- Согласовываются ли ограничительные меры с Москвой. Почему в Иркутске с 16 ноября вводится очное обучение, а у нас наоборот принимаются ограничения. Почему именно сейчас принято такое решение, а не, например, месяц назад?
- Все регионы принимают решения самостоятельно, каких-либо вводных по этому поводу нет. Каждый регион свою ситуацию понимает лучше. Указом президента предусмотрено, что если вдруг ограничения вводятся на отрасли экономики, не входящие в перечень наиболее пострадавших, тогда требуется дополнительное согласование с Минэкономики России. Если мы захотим авиазавод или продуктовые магазины закрыть, повторюсь, то, что не входит перечень наиболее пострадавших, нужно будет согласовывать с правительством России. По перечню, который входит в наиболее пострадавшие, такого согласования не требуется. Понятно, что они наиболее массовые, контактные и «безадресные».
Что значит «безадресные»? На предприятии всегда знаешь кто, что. То есть, есть коллектив и вычислить, кто заболел, кто контактный легко. В общественных местах отследить, с кем человек контактировал, невозможно. И закрытие таких отраслей согласования не требует. Поэтому мы ни с кем не согласовывали. Понимаю, что мы чуть ли не самые первые, кто эти ограничения снова вводит. Да, не хочется быть первым, но ситуация, когда и дети не на учебе, и мест в больницах нет. Понятно, что дети выйдут - у нас будет всплеск, а госпитализировать куда? Поэтому нужно принимать меры, чтобы медицинская помощь была доступна. И возможность помочь. Когда человек заболел, чтобы он мог получить эту помощь. Вы знаете, что сейчас и ожидание большое, и в больницу попасть сложно.
- Почему тогда эти меры были приняты не месяц назад, а сейчас? Я сравнивала цифры коечного фонда, еще две недели он был заполнен на 99%, а сейчас на 82%.
- Это в среднем по республике. Такая статистика получается за счет того, что мы постоянно добавляем койки. Но резерв по добавлению уже закончился. Мы будем строить новую инфекционную больницу в Улан-Удэ, но примерно через полтора года. А сейчас идти дальше - у нас просто запаса нет. Он есть, но там совсем уже крохи. Поэтому сейчас мы вводим эти ограничения. Вводить их раньше можно было, но раньше у нас еще была возможность наращивать число коек. Помните, мы еще по весне начинали с 400 коек, потом 900, сейчас у нас 2600 с лишним койко-мест. Мы уже близки к пределу развертывания коечного фонда. Поэтому сейчас, когда мы до этого предела дошли, вводятся ограничения.
- Алексей Самбуевич, как только появилась информация о возможных ограничениях и увеличении учеников, которые переводятся на дистанционное обучение, нам стали задавать вопросы, помните, как весной были компенсации и продуктовые наборы для детей. Будет ли такое сейчас?
- У нас предусмотрено два направления питания в школе. Первое – за счет республиканского бюджета платим за питание детям, которые находятся в трудной жизненной ситуации. Это порядка 30% всех учеников до 11 класса включительно. Эта мера сохраняется, и мы ее сейчас переводим в режим продуктовых наборов. Решение штаба есть, то есть те, кто получал это питание бесплатно, будут получать сухпайки. Второе направление – это питание 100% детей из младших классов по решению президента Российской Федерации, там деньги федеральные. Сейчас мы обратились к зампреду правительства РФ Татьяне Алексеевне Голиковой, с тем, чтобы нам дали эти деньги переложить из горячего питания на продуктовые наборы. Мы сами настроены так сделать. Сейчас ждем согласования, а дальше будем принимать решение.
- С 16 ноября амбулаторных коронавирусных больных должны начать обеспечивать бесплатными лекарствами. Алгоритм разработан? Каким образом это будет происходить?
- Когда ставится диагноз, врачом выдаются лекарства. На сегодня уже бесплатными лекарствами обеспечено порядка 4 тысяч человек. То есть более 4 тысяч человек уже физически получили бесплатные лекарства. Система работает. Пока еще разворачивается, но, повторюсь, 4 тысячи уже получили.
- Диагноз поставили, ты приходишь или тебе привозят?
- Если ты в поликлинику пришел, диагноз поставили, то из поликлиники уже уходишь с набором лекарств. Либо к тебе приезжает доктор, он берет с собой этот набор и передает заболевшему. Идти в аптеку с отдельной бумажкой не надо. Все выдается на месте при постановке диагноза.
- По снижению налоговой ставки есть мнение, что принятое решение не поможет. Как, по вашему мнению, все-таки? Эта мера действенная на ваш взгляд?
- Конечно, потери, которые бизнес понес за это время, больше, чем эта экономия по налогам. Но, помимо этого, предприятия из пострадавших отраслей получили еще и госкредиты, по сути невозвратные. Которые идут на зарплату, «анитиковидные» мероприятия. Условия, которые были президентом определены: при сохранении не менее 90% работников, то кредит гасит государство за тебя.
Республиканским решением мы и аттракционам помогли не только коммунальными платежами, но и заработной платой. Октябрь, ноябрь, декабрь - мы просубсидируем заработную плату в размере МРОТ, чтобы сохранились рабочие места. Наверное, наше решение - не стопроцентная компенсация потерь, но достаточно значительная. Причем нужно быть честными, каковы потери за две предстоящие недели с учетом того, что все равно активность упала, посещаемость в какой-то мере снизилась?
- Очень много говорилось по поводу статистики, и хотелось бы знать, насколько она реально отражает положение дел, учитывая, что сейчас не проверяют контактных. Очень многие скрываются, что они болеют, потому что это выбивает из рабочего графика - очень долгое ожидание результатов тестов. И будет ли как-то оптимизироваться работа Роспотребнадзора. Они сейчас работают прямо по регламенту, по закону. Но, например, в Челябинской области экспресс-тесты проводятся и в поликлиниках, и в медцентрах, и в больницах. Это ускоряет процесс и снижает панику у людей, которые просто заболели ОРВИ и не могут вызвать врача на дом. Какие-то рекомендации в сторону Роспотребнадзора будут сделаны?
- Роспотребнадзор, безусловно, работает сейчас в очень напряженном режиме, но основной объем тестирования приходится все-таки на наши медицинские учреждения. И вот как раз экспресс-тесты мы раздали в поликлиники. И вот это экспресс-тестирование, о котором я уже говорил, о том, что закупки тестов сделаны. Мы закупили 50 тысяч тестов: 20 тысяч на антиген и 30 тысяч ИФА-тестов. И мы понимаем, что дальше мы будем закупать.
- А какие сроки? Когда они уже пойдут в работу?
- Тесты уже в работе, они делаются уже вторую неделю. У нас есть единая система учета в электронной базе «Безопасный город». Почему именно она, потому что там обеспеченна защита персональных данных. Там ведется полный учет всех тестов: и ПЦР-тестов, и экспресс-тестов, и то, что «Диамед» делает – все вносится в единую базу. Там же и контактные, и инфицированные.
- И еще вопрос, связанный с экспресс-тестами. Сейчас ситуация такая, что заболев, работающий человек фактически выбывает из рабочего процесса на месяц-полтора. Он уже переболел, но он еще ждет результатов двух тестов. Вот это тестирование экспресс-тестами, как нему относится Роспотребнадзор? Можно ли выходить на работу, если ты получил результаты этих тестов?
- На работу можно выйти только после ПЦР-тестов. Чтобы начать лечить человека, достаточно экспресс-теста. В девятой методике Минздрава это предусмотрено. Но выписка и допуск к работе возможны только после двух ПЦР-тестов. Это дает сильную нагрузку на тестирование, и потому сейчас мы используем экспресс-тесты, чтобы хотя бы для диагностики и лечения нам не ждать. А выписка делается по ПЦР-тесту, потому что он все-таки более чувствительный. И скажем так, чтоб недолеченного мы не выпустим. Поэтому есть проблема, что люди ждут. Сейчас, с учетом более расширенной практики применения экспресс-тестов, я надеюсь, мы расширим выписку. К сожалению, пока 25 тысяч несделанных тестов у нас лежит. И прирост идет каждый день.
- Можете ли вы подтвердить новость о том, что к нам приезжает Денис Мантуров, какие будут вопросы решены во время его визита?
- Предварительно да, на 23 ноября запланирован визит министра. Мы готовим целый перечень вопросов, касающихся авиазавода, нашего промышленного парка, приборостроительного объединения. Потому что у нас в промпарке запускается дополнительное производство, на приборостроительном объединении, вы знаете, что развернут дополнительный выпуск гражданской продукции.
Мы по COVID-19 сегодня в большой степени самообеспеченные. СИЗы, одноразовые костюмы, многоразовые костюмы, маски многоразовые и одноразовые мы сами шьем. Одноразовых – 165 тысяч в сутки производится, по 3- 4 рубля маска стоит в опте. Латексные перчатки, дезинфицирующие средства сами производим, рециркуляторы сами начали производить. Даже эти экспресс-тесты на антитела и ИФА-тесты, тоже вы знаете, наше предприятие - единственный в России производитель экспресс-тестов. Все остальные - только импортные. И сейчас у них еще в работе тест на антиген. Мы ждем, чтобы скорее они его выпустили, чтоб импортные нам не покупать. Наши дешевле. Поэтому мы подготовлены. К сожалению, мы сами не производим лекарственные препараты. Это более долгая по срокам реализации тема. Мы хотели, у нас даже закон по биофармкластеру был. Мы планировали в это войти, но, к сожалению, не вошли.
- Хотелось спросить про эффективность работы мобильных групп. Насколько результативно то, что люди выезжают, проводят рейды, беседуют с людьми в магазинах в общественном транспорте?
- Это не стопроцентный эффект, но все равно достаточно высокий. Есть у наших людей такое определенное желание не очень ответственно относиться к ситуации. И само понимание того, что все-таки ты можешь быть пойман за то, что ты не соблюдаешь условия, оно все равно влияет. Мобильные группы работают, мы летом приняли закон наш, Республики Бурятия, такие полномочия дали еще и муниципальным органам. То есть, если летом были только республиканские полномочия и мобильные группы были сформированы из работников министерств, они ездили по всей республике. То сейчас мы дали полномочия еще и муниципальным органам. Эффект есть, если бы мобильных групп не было, ситуация была бы тяжелее.
- Спасибо.
