Об истории его бессмертного подвига – наш рассказ. 

Небо и Бурятия 

Родился Пётр Тимофеевич 16 декабря 1916 года в селе Княжево ныне Тамбовской области в семье обездоленного крестьянина. Потому маленький Петя сызмальства на себе познал голод и лишения. Положение крепко нуждавшихся крестьян изменили революция и последовавшая затем коллективизация. Семья влилась в артель, и юный Петя тоже стал колхозником. На курсах ликбеза его научили азам грамоты. Сев за парту в открывшейся на селе школе, Петр Харитонов стал одним из самых прилежных учеников. 

 
Ничего удивительного, что 19-летний комсомолец Пётр Харитонов горячо откликнулся на призыв партии и отправился на освоение просторов Сибири и Дальнего Востока, в неизведанные края.

Можно сказать, что в Улан-Удэ Петр Тимофеевич оказался почти случайно: во время долгого пути старенького поезда к столице молодой Бурят-Монголии влюбился юный строитель в Байкал, Селенгу, леса и горы. Разговорившись с молодыми парнями-строителями, Пётр узнал – в столице Бурятской автономной республики ведётся гигантская стройка самого большого и единственного в Сибири и на Дальнем Востоке паровозовагоноремонтного завода, а рядом, за рекой Удой, на станции Заудинский строится крупнейший в Сибири и на Дальнем Востоке мясоконсервный комбинат. И твёрдо решил остаться: умелые руки нужны и здесь. 

Так Пётр Тимофеевич стал улан-удэнцем. Устроился плотником на строительство мясоконсервного комбината. Вечерами его влекло в аэроклуб. Сбывшейся мечтой стала возможность взмывать в недостижимые вершины на послушной и умной машине. Параллельно с этим Пётр Харитонов после окончания педагогических курсов работал учителем в начальной школе № 12 города Улан-Удэ. 

Но мирная жизнь становилась всё тревожнее. Становилось понятно: грозы не миновать. В 1940 году окончил Пётр Харитонов Батайскую военно-авиационную школу лётчиков, и ему было присвоено воинское звание младшего лейтенанта.

Из числа курсантов ускоренного выпуска Батайского лётного училища в начале 1941 года был сформирован 158-й авиационный истребительный полк (39-я истребительная авиационная дивизия, Северный фронт), базирующийся на воздушных подступах к северной столице – в Пскове. Здесь молодые лётчики-истребители и встретили начало Великой Отечественной войны.

Первый таран Героя 

Уже на шестой день войны, 28 июня 1941 года, во время патрулирования неба на подступах к Ленинграду наши лётчики-истребители встретили группу самолётов со свастикой, пытавшихся нанести бомбовой удар по городу Остров Псковской области. Завязался ожесточённый бой, в ходе которого Пётр Харитонов отсёк один вражеский бомбардировщик от группы и решил его уничтожить. 

 
Скоротечен воздушный бой, и вот уже маленький И-16 нависает над «Юнкерсом». Враг – в перекрестии прицела. Пётр нажимает гашетку пулемета, но – выстрелов нет. Как выяснится позже, при атаке пулемёт истребителя был повреждён огнём врага. А что делать сейчас, сию минуту? Харитонов прибавил обороты мотора и направил свою машину на самолёт врага - вперёд и вниз. С каждой секундой расстояние между ними сокращалось, до земли оставалось полсотни метров. Харитонов вплотную подошёл к бомбардировщику и винтом своего истребителя перерубил руль высоты «Юнкерса». Вражеский самолёт потерял управление и рухнул вниз.

В оперативной сводке штаба ВВС Северного фронта за этот день отмечалось:

«Лётчик 158-го истребительного авиаполка Пётр Харитонов, ведя воздушный бой с вражеским бомбардировщиком «Юнкерс-88» в районе юго-западнее Пскова, попал под огонь воздушного стрелка противника. Машина младшего лейтенанта Харитонова получила повреждения, отказали пулемёты. Тогда лётчик подвёл свой истребитель И-16 к хвосту бомбардировщика и воздушным винтом отрубил ему руль высоты. Лишившись управления, фашистский бомбардировщик врезался в землю. Харитонов дотянул до аэродрома и благополучно посадил свою повреждённую машину».

А вот что вспоминал об этом поединке сам полковник Пётр Харитонов:

«Не патроны у меня тогда кончились, а пулемёты не стреляли!.. Патрулирую я на «Ишачке», вижу одиночный Ju-88. Вспомнил совет одного капитана из оперативного отдела: «Бей по наиболее уязвимым местам!» Атакую и прицеливаюсь по бензобаку. Но не стреляют мои пулемёты. И вдруг - что за чёрт - противник, дымя, идёт на снижение. Перезаряжаю пулемёты и снова атакую. Опять пулемёты молчат, а фашист всё снижается, оставляя за хвостом полосу дыма.

Догадался я, что включили они форсаж моторов, хотят обмануть меня, имитируют, будто подбит самолёт и вот-вот рухнёт. Ну, думаю, не на такого напали. Иду ещё раз в атаку и вижу, что метрах в 50 - 70 от меня выровнялся бомбардировщик и уходит туда, откуда пришёл. Разозлился я страшно и решил таранить.

Подобрался к хвосту «Юнкерса». Расстояние сокращается с каждой секундой. Сбавил скорость, прикинул, куда ударить получше, и винтом обрубил ему рули глубины. Тут уж бомбардировщик действительно пошёл к земле. Трое из экипажа сгорели, 4-й выбросился с парашютом, его в плен взяли. Он - то и показал: экипаж состоял из опытных асов, за бомбардировку городов Англии и Франции все имели Железные кресты. Ну, а я, как говорится, на родную землю без потерь приземлился. Многому меня научил этот бой...». 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1941 года Петру Харитонову было присвоено звание Героя Советского Союза (ему была вручена медаль «Золотая Звезда» № 543). Вместе с ним высокого звания были удостоены Степан Здоровцев и Михаил Жуков, также сбившие таранами вражеские самолёты на подступах к Ленинграду. Трое лётчиков - истребителей стали первыми среди награждённых «Золотой Звездой» в годы Великой Отечественной войны.

«Надо будет, пойду и на третий…»

А меньше чем через два месяца, 25 августа 1941 года Пётр Харитонов совершил свой второй таран, уничтожив ещё один самолёт. В тот день в районе деревни Зайцево были обнаружены вражеские бомбардировщики Heinkel-111, направлявшиеся к Ленинграду. Один из «Хейнкелей» Харитонову удалось метким огнём поджечь. Фашистский лётчик несколько раз пытался, маневрируя, сбить пламя и уклониться от боя. Но Харитонов пошёл на крайне рискованный шаг: накренив самолёт, он ударил крылом по крылу вражеского бомбардировщика. Из-за высокой скорости истребителя удар получился достаточно сильным, и крыло вражескому самолёту удалось отрубить. Однако, и советский истребитель пострадал, и Харитонов выбросился с парашютом. Его примеру последовали и немецкие лётчики. Оказавшись выше Петра Тимофеевича в воздухе, они попытались расстрелять его из табельного оружия. Но Харитонов подтянул стропы и, увеличив скорость падения, ушёл из-под обстрела. 

О том, как всё происходило, вспоминал полковник П. Харитонов:

«В тот день, помню, шёл дождь. Я и лейтенант Иозица - странная фамилия у него была, чешская, кажется, - сидели на поле в готовности № 1. К самолётам привезли обед. Но поесть нам так и не удалось: было приказано срочно вылететь на перехват фашистских бомбардировщиков, направляющихся к Ленинграду.

Поднявшись в воздух, мы сразу же обнаружили самолёты противника и, подойдя к ним поближе, завязали бой. Фашисты не ожидали столь стремительного нападения и на какое-то мгновение замешкались. Это решило исход боя. Через несколько минут оба бомбардировщика были сбиты, а третий, тоже изрядно изрешечённый, лёг на обратный курс. Я лечу над ним и веду огонь с возможно более близкой дистанции. Противник, естественно, огрызается, и мне приходится постоянно маневрировать.
Но вот боезапас израсходован. Что делать?..

Кружусь над этим проклятым «Хейнкелем», размышлять особенно некогда, чувствую, - ещё немного и уйдёт. Принимаю решение - таранить. Падаю вниз, выжимая из «ишачка» всю возможную скорость, рублю плоскостью по хвостовому оперению бомбардировщика. Конечно, обе машины потеряли управление. Я еле выбрался из кабины.

Плыву под куполом парашюта, слышу, пули свистят. Поднял голову: весь экипаж «Хейнкеля» надо мной, четверо их, гадов. Подтянул стропы, чтоб ускорить падение, и так ударился ногами о твёрдый грунт, что голенища сапог лопнули! 

Сгоряча и боли не почувствовал. Постепенно освободился от парашюта, перезарядил пистолет и стал наблюдать, маскируясь в кустах. Господи! Неужели я, лётчик, на земле погибну! И вдруг - тра-та-та-та! Это Виктор Иозица меня сверху прикрывает. Ну, думаю, вдвоём-то мы ещё повоюем. Летает мой лейтенант и поливает их свинцом на бреющем, чуть ли не к самой земле прижимается. Одного, самого прыткого фашиста он уложил, остальных взяли в плен наши солдаты, прибежавшие на выстрелы.
Только после этого осмотрел я себя, ощупал. Гляжу, пробит пулей левый рукав и левый карман гимнастёрки. Обрадовался: рядом была смертяшка и пролетела - значит, счастливчик я. А посмотрел на ноги - ахнул. Распухли как колоды, не слушаются, не идут...». 

Вскоре на прифронтовом аэродроме Петру Харитонову за этот подвиг был вручён второй орден Ленина.

На следующий день Совинформбюро сообщило: «За последние 2 дня лётчики, охраняющие подступы к Ленинграду, сбили в воздушных боях и уничтожили на аэродромах противника 101 вражеский самолёт. За эти дни особенно отличился Герой Советского Союза младший лейтенант П. Т. Харитонов».

Ленинградское радио пригласило героя к микрофону, и он сказал: «Смысл жизни мы, советские лётчики, видим в смертельной битве с фашизмом, в его полном истреблении... Мне уже дважды довелось таранить самолёты врага. Надо будет, пойду и на третий».

Пётр Тимофеевич Харитонов, ставший по воле судьбы нашим земляком, только за несколько месяцев 1941 года сбил 4 самолёта противника, участвовал в сопровождении наших бомбардировщиков десятки раз, не раз летал на разведку… И всегда возвращался на свой аэродром.

Но в одном из ожесточённых воздушных боёв самолёт был подбит. Харитонова, обгоревшего и контуженного, подобрали жители небольшой деревушки и направили в госпиталь. Сильный духом, благодаря усилиям врачей, он смог в 1944 году вернуться в строй. 

Всего за время войны Герой совершил свыше 180 боевых вылетов, уничтожил 14 самолетов противника лично и в составе группы.

Память Героя жива 

После окончания Великой Отечественной войны Харитонов продолжил службу в ВВС. В 1953 году окончил Краснознамённую Военно-воздушную инженерную академию, командовал авиационным полком. В 1955 году в звании полковника ушёл в отставку. Жил и работал в штабе Гражданской обороны в городе Донецке. Награждён орденами: Ленина (дважды), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды; медалями.

Пётр Тимофеевич Харитонов ушёл из жизни 1 февраля 1987 г. Но память о Герое живёт и сегодня: имя Петра Харитонова присвоено дружине школы № 31 в Улан-Удэ (бывшая школа № 12), в которой он преподавал. С 2014 года его имя носит и сама школа.

В 2005 г. в Пскове установлен памятник лётчикам – первым Героям Советского Союза в Великой Отечественной войне П. Харитонову, С. Здоровцеву и М. Жукову. Не забыли знаменитого земляка и в Улан-Удэ. В связи с 50-летием Великой Победы администрация города 5 апреля 1995 года вынесла постановление №158 о присвоении имени Героя Советского Союза Петра Тимофеевича Харитонова улице в посёлке Энергетик Октябрьского района.

При написании статьи использовался материал из книги «Герои Бурятии» Даши Цыренова