Девяносто процентов недропользователей Бурятии не понимают, где брать инвестиции. Рудник Ирокинда работает на последних запасах. А добычей вольфрама в Закамне выгодно заниматься даже в «хвостах». Этой информацией поделился с «Номер один» начальник управления по недропользованию по Республике Бурятия Георгий Яловик.
- На прошедшем на минувшей неделе совещании недропользователей в правительстве Бурятии федеральную власть упрекнули в невыполнении обязательств по геологоразведке объектов на территории республики. Каково ваше мнение об этом?
- В прошлом году федеральная власть выделила 5,4 миллиарда рублей на воспроизводство минерально-сырьевой базы твердых полезных ископаемых на всю Россию. На Бурятию пришло около 500 миллионов. Мы маленькие относительно даже Иркутской области, которая добывает 12-15 тонн золота, но выделяемые деньги на геологоразведку вполне сопоставимы. Если брать другие регионы, тот же Красноярский край, там было намного меньше федеральных финансовых средств, чем у нас.
С геологоразведкой в Бурятии, да и во всей России, другие проблемы. В частности, это неработающие «зеленые» проекты, или так называемые юниорные компании.
- Имеются в виду инвестиции на старте освоения месторождений?
- Юниорная компания проводит первоначальные поисковые и оценочные работы на лицензионной площади (так называемый «зеленый проект»). Зеленый проект, точнее, зеленая площадь (понятие, кстати, пришло к нам из-за рубежа) - это участок недр, на котором нет каких-либо месторождений полезных ископаемых, а есть только признаки возможного обнаружения того или иного полезного ископаемого. То есть, чтобы что-то найти, необходимо провести целый комплекс геологоразведочных работ, поисков, оценок, разведки наконец. Чтобы провести эти работы, необходимы инвестиции.
За рубежом своих денег в поиски, оценку и разведку месторождений почти никто не вкладывает. Только в процессе, когда добыча уже идет, еще могут «подтянуть» банки. Гонконг, Сингапур, Торонто и др. - это биржи, где размещаются юниорные компании. Оттуда и черпают инвестиции, как одного из наиболее эффективных источников денег. Причина банальна - разделить риски, т.к. найти месторождение очень сложно и трудно.
На биржу местные недропользователи не идут. Невозможно компании выйти на биржу с IPO. Российские биржи не содержат в принципе юниорных фирм. Размещаться на зарубежных биржах? Я думаю, что процентов 90 наших местных недропользователей просто не понимают, как это делается, кроме крупных компаний. Причем в данном случае я не имею в виду капитализацию активов, речь идет именно о привлечении денег для поисков и оценки зеленых площадей.
Поэтому некоторые «зеленые проекты» приостановились по России? Федеральных денег нет, частный рубль не идет. При такой ситуации произошел частичный отток финансов от проведения поисковых и оценочных работ.
У нас в Бурятии были совещания с золотопромышленниками, где им предлагалось объединиться. Мы предлагали: создайте одно сильное предприятие на пять-десять фирм, которое занималось бы геологоразведочными работами, а также добычей россыпного золота. Нужно объединять фирмы, у которых есть проекты и участки, но не хватает денег. Чем ликвиднее полезное ископаемое, тем больше шансов туда завести финансовые ресурсы. Цена на золото позволяет работать в этом направлении. Но золотопромышленники не восприняли эту идею. В итоге имеем то, что имеем. Я думаю, такая ситуация с некоторыми «зелеными проектами» в России продлится еще от одного года до трех лет.
- Что касается распределенных уже участков недр Бурятии и работы большого бизнеса в регионе, как вы оцениваете участие «Северстали» в компании «Бурятзолото»?
- В этом году мы удовлетворены больше, чем в прошлом. На геологоразведочные работы в 2010 году «Северсталь» потратит, по ее планам, в пределах 600 миллионов рублей. Я думаю, в конце прошлого года их убедили собственные специалисты, что если не вкладывать деньги в детальную разведку на территории Зун-Холбы, Ирокинды, рудники прекратят существование через пять-семь лет. Ирокинда вообще сейчас с колес работает. Запасов две-три тонны есть - они работают. Если в этом году не прирастят, то через год или два остановятся.
Сейчас можно говорить, что горно-рудные комплексы, принадлежащие «Бурятзолоту», могут прирастать минерально-сырьевой базой.
- Что происходит с некогда шумным Орекитканским месторождением на востоке Бурятии?
- Орекитканское молибденовое месторождение является уникальным по своим запасам. Но если мы посмотрим на инфраструктуру, то там ее нет: ни электроэнергии, ни железной дороги, даже автодороги - двести километров тайги.
Там были проблемы с подтверждением запасов. Возникла опасность, что объект из разряда уникальных перейдет в разряд просто крупных. С такой оценкой месторождения «Онэксиму» было бы более проблематично привлекать инвестиции в строительство инфраструктуры.
Мы им изменили геологическое задание. Два года уже проводят аналитические работы в этом направлении. Статус «уникального» месторождения подтвержден. В ближайшее время будет сделана переоценка объекта. Оценка запасов будет соответствовать параметрам зарубежных стандартов. В свою очередь это приведет к возможности подключения, в случае необходимости, иностранных инвесторов.
Но это долгосрочный проект, быстро его реализовать невозможно.
- С закаменским вольфрамом наступила ясность? Долгие годы нас убеждали, что из-за плохой логистики и инфраструктуры добыча там весьма убыточна...
- Компания «Акрополь» взяла «хвосты» Джидинского комбината, которые достаточно сложны для технологической обработки. Построили даже модуль там - открывали торжественно год назад. Сложный объект. Это техногенное месторождение. Но если даже «хвосты» выгодно отрабатывать «Акрополю», то о чем мы говорим? Вкладывать деньги в пустое никто не будет.
Перед аукционом мы сделали переоценку месторождения за счет федеральных денег. Увеличили более чем в два раза запасы трехокиси вольфрама на Холтосонском месторождении. Холтосон считают по своим характеристикам уникальным месторождением не только в России, но и в мире.
Там есть проблемы по горным выработкам. Представьте: гора вся в «дырках», очень много штолен, уклонов, штреков - все это уже отрабатывалось. Но в принципе проект «Акрополя» активный и действующий.
- Тема «Метрополя» и разработки Холоднинского месторождения закрыта навсегда?
- Вы знаете, что законодательная база не совсем подготовлена? Тяжелый вопрос. Я думаю, что ничего нового пока не скажу. Кроме уже известных фактов.
- Насколько тяжело получить федеральные деньги на геологоразведку объектов в Бурятии?
- Главная проблема - приходится конкурировать с объектами других регионов. Надо понимать логику расстановки приоритетов. Вот, в Бурятии, к примеру, есть в Муйском районе Витимконсий массив, очень перспективный на обнаружение месторождения титана. Мы его выставляли в прошлом году для изучения за счет федеральных денег, чтобы впоследствии вывести на аукцион. Но в 2009 году на Кольском полуострове было разведано крупное месторождение Гремяха-Вырмес. Сейчас готовится постановка запасов на баланс. Это месторождение обеспечивает титаном Россию на десятилетия. А, значит, и потребность тратить деньги на поиски других месторождений титана за счет средств федерального бюджета снизилась. Поэтому объект и не прошел.
Идет конкурентная межрегиональная борьба. Для того чтобы подготовить объект, необходимо затрачивать усилия внутри региона. Основная проблема в том, что наиболее приоритетные и интересные участки, которые в принципе были подготовлены еще в советские времена, мы уже раздали. Нужны новые объекты.
Нужны дополнительные исследования для появления на объектах той изюминки, которой не хватает иногда. А для этого необходимо, минимум, провести анализ информации предшественников, новая разведка.
- Есть ли интересные участки недр Бурятии в нераспределенном фонде?
- Нераспределенный фонд достаточно интересный. Есть оловянное месторождение «Моховое» (Муйский район). Чайское месторождение медно-никелевое в Северобайкальском районе и т.д. Северо-западная (Северо-Байкальский район), как и юго-западная, часть (Окинский район) региона может быть интересна, опять же, по никелю и платине, кварцевому сырью. Есть Ийско-Тагульская площадь (Иркутская область), которую взял «Онэксим» на поиски никеля с иркутской стороны. Металлогеническая зона продолжается в Бурятию, но не была учтена, по непонятной причине. Ее обрезали по административной границе.
- Означает ли это, что пул крупных инвесторов федерального уровня Бурятии («Метрополь», «Северсталь», «Акрополь», «Онэксим») уже не будет меняться?
- Не думаю. В ноябре приглашаем недропользователей на форум в Бурятию. Есть идея пригласить инвесторов, причем разных уровней, разных интересов. Есть малые объекты, есть большие, есть «зеленые» площади. Нам пока еще есть о чем разговаривать с инвесторами.
