Результат российско-монгольских переговоров в Улан-Баторе рождает подозрение, что Москва фактически признала за Монголией право строить ГЭС на крупнейшем притоке Байкала без всякой оглядки на российские и международные нормы. Согласно достигнутым договоренностям, Монголия и Всемирный банк могут прямо сейчас активно привлекать финансирование под строительство ГЭС на Селенге – Россия им уже не помеха

Как сообщает «Плотина.нет», в конце марта в Улан-Батор из Москвы прибыла представительная делегация из 20 человек во главе с заместителем министра природных ресурсов и экологии России, председателем «Экспертной группы по участию в оценке воздействия на экосистему озера Байкал проектов строительства ГЭС «Шурэн» и иных гидротехнических сооружений, планируемых к реализации на реке Селенга и ее притоках в Монголии» Семеном Леви. Вторым «тузом» в делегации была глава Росводресурсов Марина Селиверстова – и это показывает, что в Минприроды России понимали всю ответственность предстоящего мероприятия.

Задача стояла немедленно приступить к экологической оценке опасных для российской природы проектов строительства крупных плотин в бассейне реки Селенга, которая является крупнейшим притоком Байкала. Эти проекты сейчас лихорадочно готовятся как самими монголами, так и Всемирным банком, Азиатским банком развития и другими доброхотами, изображающими, что они знать не знают, что Селенга впадает в священный Байкал – объект всемирного наследия ЮНЕСКО.

Однако рабочая встреча с представителями экспертной группы по Шурэнской ГЭС и иным гидротехнических сооружениям в бассейне Селенги превратилась в «российско-монгольское совещание по обмену информацией по оценке воздействия на окружающую среду проекта ГЭС «Шурэн» на реке Селенга».

- То есть вместо того, чтобы оценивать воздействие всех планируемых ГЭС (Монголия, напомню, нацелена на широкомасштабное освоение бассейна Селенги: строительство плотин планируется как на главном русле, так и на притоках Орхон, Тола, Дэлгермурэн и Эг) российская сторона сразу же согласилась обсуждать частность – один-единственный проект строительства Шуренской ГЭС на Селенге, причем даже без его увязки с водоотводным проектом Орхон-Гоби (строительство водохранилища на главном притоке Селенги – реке Орхон – и водовода в пустыню Гоби), - подчёркивает российский координатор международной экологической коалиции «Реки без границ» Александр Колотов.

Селенгу «в целом» договорились обсуждать в рамках «Единой межгосударственной концепции охраны и рационального использования водных ресурсов трансграничного бассейна р. Селенга» – но вся беда в том, что ни один банк-инвестор, межгосударственная конвенция или международная организация не признавала и не признает какую-то домотканую «единую концепцию» как основание для ограничения деятельности в целях защиты Байкала. Даже в лучшем своем варианте «Единая концепция» никого ни к чему не обяжет – тем более, что и монголы с 2005 года практически бойкотируют ее создание.

Но с другой стороны, монгольская сторона великодушно согласилась на «проведение регулярных консультаций и встреч экспертов со стороны России и Монголии, в том числе, на этапе подготовительных исследований, стадии ТЭО намечаемой хозяйственной деятельности». 

Все замечательно, спасибо, но подготовительные исследования по данному проекту завершены еще в прошлом году, с тех пор так и не представлены российской стороне для оценки, зато уже получили одобрение Монголии и Всемирного банка. То есть без отмены этих уже принятых решений такие договоренности выльются в посиделки свадебных генералов, плавно переходящих в поминки то ли по Селенге, то ли уже по всему Байкалу… 

Или вот еще одна строчка из финального протокола российско-монгольского совещания:
«Монгольская сторона выразила готовность привлечения российских экспертов к рассмотрению выполненного ОВОС».

Налицо еще одно значительное дипломатическое достижение российской стороны. Вы только вдумайтесь: российские (и монгольские) природоохранные организации последние пару лет требуют учета природоохранных интересов России на всех стадиях проектирования и при проведении оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) ГЭС на территории Монголии. Это требование прочно зиждется на собственных правилах Всемирного банка, кредитующего проектирование ГЭС. Если бы аналогичное требование было выдвинуто не только экологами, но и Россией как членом совета директоров Всемирного банка - монголы были бы вынужденыпроводить на территории России слушания всех этапов ОВОС, начиная еще с проекта технического задания на ее разработку.

И вот, вполне осведомленная об этом московская официальная делегация, приехав в Улан-Батор, смиренно соглашается на некое беззубое «экспертное рассмотрение» уже выполненной экологической оценки – причем выполненной единолично монгольской стороной без участия российского населения и общественных организаций!

Результат переговоров в Улан-Баторе рождает подозрение, что «экспертное рассмотрение» для Москвы служит синонимом «согласования» и фактически признания за Монголией права строить свою ГЭС на крупнейшем притоке Байкала вообще без оглядки на российские и международные нормы. Во всяком случае, предварительное согласие Москвы на такой карт-бланш получено – цитирую финальный протокол совещания:

«Итоги согласования ТЭО строительства Шурэнской ГЭС направить на рассмотрение Уполномоченным Правительства Российской Федерации и Монголии по реализации Соглашения по охране и использованию трансграничных вод и сопредседателям Смешанной Российско-Монгольской Комиссии по реализации Соглашения по охране окружающей среды». 

Всё, «согласовали» и отправили «на рассмотрение», фактически признав, что уже прямо сейчас Монголия и Всемирный банк могут активно привлекать финансирование под готовое технико-экономическое обоснование строительства ГЭС. Россия им для этого уже не нужна. «Согласование» и «рассмотрение» - любимый сленг российской бюрократии, прикрывающий полный провал в отстаивании российских государственных интересов. 

Теперь у официального Улан-Батора развязаны руки: своей подписью под протоколом двухстороннего совещания Москва удовлетворилась ролью пассивного наблюдателя за реализацией на территории Монголии проектов ГЭС, напрямую угрожающих Байкалу. Да-да, так в официальном коммюнике и было заявлено: 

«Одновременно монгольская сторона готова привлечь к участию в качестве наблюдателей представителей российской стороны в Профессиональном совете при Министерстве окружающей среды, зеленого развития и туризма Монголии».

Понимали ли высокопоставленные российские переговорщики, что отныне эта пассивная позиция Москвы будет приводиться Улан-Батором как универсальное оправдание при рассмотрении вопроса строительства ГЭС «Шурен» в любых надгосударственных органах – что в Комитете по защите объектов всемирного наследия (Байкал, напомню, один из основных объектов наследия ЮНЕСКО), что при разборе жалобы российских и монгольских экологов во Всемирном банке?

Наверняка понимали все последствия, обязаны были понимать. Но чернила не краснеют, бумага стерпит всё. Формулировки итогового протокола российско-монгольского совещания льются, как божья роса: «Заседание проходило в атмосфере традиционного взаимопонимания, дружбы и сотрудничества», «Российская сторона выразила удовлетворение тем, что Монгольская сторона уделяет должное внимание вопросам необходимости бережного отношения и сохранения уникальной экосистемы озера Байкал». То есть еще и поцеловали напоследок соседнее государство, которое все последние годы выказывает прямое небрежение вопросами экологической безопасности как вод Байкала, так и земель Бурятии – а ведь именно эти места первыми пострадают от последствий возведения ГЭС на Селенге.